История клана
- Идущие на смерть приветствуют тебя, Император!
Колизей охватил нарастающий гул. Тысячи глоток издали нечеловеческий рев в предвкушении захватывающего зрелища. Каждый из пришедших сюда жаждал человеческой крови. Римское солнце нещадно жарило песок под ногами смертников, раскаляя воздух и заставляя вскипать и без того горячую кровь полуголых молодых людей, стоящих в центре огромной арены, окруженной высокими стенами. Все они вошли сюда через тяжелые ворота из крепкой черной стали… и вряд ли уже смогут пройти через них назад.
Император, милостивый властелин, заботливый отец и верный муж, восседал со своей свитой на высоком балконе, возвышающемся над ареной. Слуги и подданные сновали туда-сюда, разливая красное вино и всячески ублажая своего хозяина. Императорский «мостик» был повсеместно украшен черепами воинов, падших когда-то замертво на влажный от крови песок Колизея. Смерть каждого из них он считал своей личной заслугой…
Он величественно сошел с трона, приветственно поднял руку. Многотысячная толпа восхищенно взревела, отвечая на приветствие своего идола, благодаря его за подаренное зрелище. Его губы тронула привычная легкая улыбка, появляющаяся на его строгом лице всякий раз, когда начинались бои. Впрочем, никто этого не заметил.
- Let the mortal combat begin! – мог бы выкрикнуть он, если бы действие происходило в другое время и в другом месте… Вместо этого он набрал полную грудь воздуха, и после секундной тишины над стадионом пронеслось громогласное «Убей!».
Гладиаторы, звеня легкими доспехами и размахивая оружием, сорвались с места и… и ровным строем побежали к трибунам, в ту сторону, где на троне восседал император. Двигались они быстро, и прежде, чем кто-нибудь успел сообразить, что происходит, по стенам взобрались на деревянные настилы, где собрались зеваки. Римские легионеры, воины армии Императора ринулись к ним, пробивая себе путь сквозь толпу. Им не нужно было ждать приказа своего повелителя, да они бы и не услышали его за гулом стадиона. Конечно же, этот гул заглушил и гневные восклицания идущих на смерть, хотя и без того было понятно, о чем кричат их сердца и души. Они хотели свободы, независимости и мести. Мести за насильственную смерть своих друзей и жен, свободы для своих детей и независимости от гнета тирана, который ни во что не ставит человеческие жизни.
Что было дальше – неизвестно. Вероятнее всего, они погибли, пробивая дорогу к своей кровавой мечте сквозь плотные ряды легионеров, так и не добравшись до Императора, который наблюдал с высоты своего трона за тем, как рвется плоть и ломаются кости, и ни одна мышца не дрогнула на его лице… А может быть, они и по сей день бьются на арене, но не как рабы, а как свободные и бессмертные воины, которые все еще упорно пытаются отвоевать и удержать свою независимость, пытаются обрести своё простое счастье, пытаются найти своё место под тем самым, таким горячим и слепым пустынным солнцем…
Кто знает…
Колизей охватил нарастающий гул. Тысячи глоток издали нечеловеческий рев в предвкушении захватывающего зрелища. Каждый из пришедших сюда жаждал человеческой крови. Римское солнце нещадно жарило песок под ногами смертников, раскаляя воздух и заставляя вскипать и без того горячую кровь полуголых молодых людей, стоящих в центре огромной арены, окруженной высокими стенами. Все они вошли сюда через тяжелые ворота из крепкой черной стали… и вряд ли уже смогут пройти через них назад.
Император, милостивый властелин, заботливый отец и верный муж, восседал со своей свитой на высоком балконе, возвышающемся над ареной. Слуги и подданные сновали туда-сюда, разливая красное вино и всячески ублажая своего хозяина. Императорский «мостик» был повсеместно украшен черепами воинов, падших когда-то замертво на влажный от крови песок Колизея. Смерть каждого из них он считал своей личной заслугой…
Он величественно сошел с трона, приветственно поднял руку. Многотысячная толпа восхищенно взревела, отвечая на приветствие своего идола, благодаря его за подаренное зрелище. Его губы тронула привычная легкая улыбка, появляющаяся на его строгом лице всякий раз, когда начинались бои. Впрочем, никто этого не заметил.
- Let the mortal combat begin! – мог бы выкрикнуть он, если бы действие происходило в другое время и в другом месте… Вместо этого он набрал полную грудь воздуха, и после секундной тишины над стадионом пронеслось громогласное «Убей!».
Гладиаторы, звеня легкими доспехами и размахивая оружием, сорвались с места и… и ровным строем побежали к трибунам, в ту сторону, где на троне восседал император. Двигались они быстро, и прежде, чем кто-нибудь успел сообразить, что происходит, по стенам взобрались на деревянные настилы, где собрались зеваки. Римские легионеры, воины армии Императора ринулись к ним, пробивая себе путь сквозь толпу. Им не нужно было ждать приказа своего повелителя, да они бы и не услышали его за гулом стадиона. Конечно же, этот гул заглушил и гневные восклицания идущих на смерть, хотя и без того было понятно, о чем кричат их сердца и души. Они хотели свободы, независимости и мести. Мести за насильственную смерть своих друзей и жен, свободы для своих детей и независимости от гнета тирана, который ни во что не ставит человеческие жизни.
Что было дальше – неизвестно. Вероятнее всего, они погибли, пробивая дорогу к своей кровавой мечте сквозь плотные ряды легионеров, так и не добравшись до Императора, который наблюдал с высоты своего трона за тем, как рвется плоть и ломаются кости, и ни одна мышца не дрогнула на его лице… А может быть, они и по сей день бьются на арене, но не как рабы, а как свободные и бессмертные воины, которые все еще упорно пытаются отвоевать и удержать свою независимость, пытаются обрести своё простое счастье, пытаются найти своё место под тем самым, таким горячим и слепым пустынным солнцем…
Кто знает…
